dan_markovich76 | Mar. 9th, 2014

Можно сказать, это цветная графика. Давно было. Тогда я считал, что под нашей землей есть обширное пространство, годное для свободной жизни. Немного об этом написано в повести "ЛЧК" Там опустевший после многих "разборок" городок на берегу реки, в одном из домов живут люди, никому не нужные старики и старухи, и с ними их любимые звери. На другом конце города -дом начальства, вот такая история. А под городом огромное пространство, и подземное озеро. Мне говорили, что "антиутопия", а мне казалось - "идиллия", так дружно и весело жили люди, и с ними кошки и собаки, всякие истории о них, а враги были глупые и смешные. Но все-таки история кончилась неважно, город провалился в подземное озеро, выжил только главный герой, который в это время был в психушке, а где же ему еще быть... Но он возвращается, и ждет своего кота, Феликса, и тот обязательно вернется к нему.В 90-м году я пошел с этим текстом в издательство "Московский рабочий", оставил его и ушел, ни на что не надеясь. Меня нашли, и сказали, что Кир Булычев берет "ЛЧК" в свой сборник "Цех фантастов-91" Это было удивительно, он ни разу не видел меня, не разговаривал по телефону, просто сказал редактору Рыльниковой - "беру". После долгих "душеспасительных" разговоров в "Новом мире" и других журналах, где меня хвалили, но вот надо подождать... и это длилось месяцами... этот простой ответ, краткое решение много значило для меня, и не потому, что похвалил человек понимающий, хотя это тоже важно, а потому что я понял, что бывают и другие отношения редактора с автором, и я это запомнил, пошел и вынул из всех журналов свои рассказики и другие тексты, и решил печатать их сам. Тогда мои картинки почему-то покупали, японцы, американцы и прочие шведы, и кое-какие деньги у меня были. И я знал, что повесть хорошая, и рассказики тоже неплохие. Потом меня ругала одна талантливая дамочка, за то, что люди в повести - идиоты или почти такие, талдычат простые истины, но я уже знал, что так и должно быть, ЧУВСТВА и СОСТОЯНИЯ людей дороже всего, а умные мысли оставим для философов.
И сейчас я снова вижу, что underground forever , и Россия здесь ни при чем, она только заостряет проблемы, которые над людьми нависли - мы несостоявшееся племя, хотя порой вызывает восторг и слезы радости, но в целом катится в никуда, а новым лучше бы жить на Луне или на Марсе, и кажется, это уже многие поняли. Но оставим бредни, немного расскажу про эти картиночки, они из старых, не очень, по моему мнению, хороши, но дали мне ощущение перспективы... нет, не жизни, а творчества; жизни на земле почти что и нет теперь, но теплится еще творчество и любовь, которую я называю "укорененность-врастание", так мне когда-то сказал один человек, наверное, я эти слова переиначил, а может и сам придумал. Когда судьба одного человека врастает в судьбу другого, иногда с любовью, иногда с отрицанием но с глубоким интересом, это гораздо ценней, чем отношения полов...

ЛЭП через Оку. Цвета многовато, и он решил вразброд пойти, но все-таки оставлю. Я тогда еще не встретил своего Сезанна. Говорят, "встретишь учителя - убей учителя, встретишь Будду - убей Будду" Но всему свое время, и время восторга и проникновения тоже есть.
..................................

А масло все-таки влезло сюда, и было полезно, потому что научился защищать от него бумагу. Если защищать, то такие бумажные работы могут жить сотни лет. Зачем нам сотни? Во-первых умение всегда приятно, а во-вторых, нужно всему что делаешь дать шанс. Не больше. Но шанс жить - обязательно.
.....................................

Рыхлая цветная эстонская бумажка, привез давно-давно полный чемодан, она оказалась замечательной для всяких мелков, и восковых и меловых. Несколько лет мне было с ней интересно.
"Ручей не замерз еще"
............................................

Мать и дитя. Сходу сделано цветной тушью, но ясно, что в голове застряло - обращение с детьми в России равносильно преступлению, родители сами выросли в насилии и грубости, и это выливают на детей, на самых слабых. А эти дети уже своих детей - также будут, и когда это кончится, трудно сказать...
..............................................

Вариантов много, пытался приглушить желтый, еще что-то... Дорога... Что у меня, если не натюрморт - "дорога, дерево, забор", главное, что вижу вокруг себя. Страдающее - дерево, надежду дает дорога, хотя чаще она в никуда... А забор - наше основное чудище, символ нашей жизни.
............................................

Метро "Юго-Западное". Тогда я еще приносил впечатления с улицы, в самом начале. Рисовал, конечно, дома, там впечатление очищается от деталей, не нужных... Вообще-то синий не мой цвет, но я узнал об этом позже.
..............................................

Underground forever/ Какие-то пастельки приблизительно по повести "ЛЧК", их много было, а лучшие, 20 штук у Н.Барановой в Пущино, так получилось, что я могу еще добавить...
...............................
Вижу, как легко людей охватывает безумие и темнота, в конце жизни это печально сознавать, как быстро слетает тонкая оболочка, доброты и просвещения. Неисправимо. Герой моей повести "Последний дом" в конце надеется, что "придут другие существа, получше нас..." Не знаю.

Я лежал в темноте. Вдруг раздался громкий стук. Меня дома нет, у меня темно. Я не стану вам открывать, я ничего не должен вам. Я никого не звал. Кто этот он?.. А он стучит еще раз – требовательно, громко. Значит, права имеет?.. Считает, что может войти. А я не хочу!.. сейчас подойду к двери и скажу - убирайтесь, не хочу. А он скажет... Нет, не встану, не подойду...
Но всё уже разбито, разрушено... Я думал, что исчез в темноте, в одеяле, как в коконе, буду тихо лежать, пока не стану другим, захочу выпутать ноги из плена... Пробуждение подобно рождению, тоже требует времени...
А он снова стучит. Он так стучит, как будто знает, что я скрываюсь здесь. Я еще лежу, но уже выпрямлен, напряжен, и одеяло мне больше не друг, не товарищ. Гражданин, что нужно от меня? Я сегодня никому не должен. Не зажгу свет. На совесть не надеюсь, а терпение у него может истощиться. Или я так нужен - отчаянно?.. Тем хуже для него. Он стучит как лицо при исполнении... Поздновато для службы, пусть катится. Но я уже всё потерял, лежу злой и терплю это нахальство. Ну, ломай дверь, тогда хоть всё станет ясно.
И вдруг тишина... Ушел, что ли?.. Тихо ноги в тапочки, встаю, крадусь к двери…
Нет, дышит, стоит, потрескивают крупинки песка под подошвами - переминается... Пусть уходит. Он как будто понял - спускается по лестнице, прошел немного, остановился, замер... нет, снова поднимается...
Странно это - время идет, и мы все меньше хорошего ожидаем - от писем, звонков, нежданных гостей. Готовимся к неприятностям - и никогда не готовы...
В конце концов - пусть, будь что будет. Глухо кашляю, шаркаю ногами - "кто там?..."
И в ответ слышу радостный голос.
- Гога, впускай! Ты что, умер?..
Ах, как хорошо!
- Я не Гога! Гога надо мной.